Лавина - Страница 87

— И меня тоже.

И. В. рывком отключается, оставляя после себя прореху в Метавселенной, которую компьютер Хиро быстро затушевывает.

— Кажется, она думает, будто в меня втюрилась, — объясняет Хиро.

— Мне она показалась милой и заботливой.

— О'кей, — говорит Хиро. — За работу. Откуда взялась Ашера?

— Первоначально — из шумерской мифологии. И, следовательно, она играет важную роль в вавилонской, ассирийской, ханаанской, иудейской и угаритской мифологиях, которые все произошли от шумерской.

— Любопытно. Значит, шумерский язык вымер, а шумерские мифы перекочевали в другие культуры.

— Верно. Более поздние цивилизации использовали шумерский как язык религии и науки, так же как латинский имел хождение в Европе в Средние века. Никто не говорил на нем как на родном языке, но образованные люди умели на нем читать. Таким же образом передавалась и шумерская религия.

— И какова роль Ашеры в шумерских мифах?

— Свидетельства фрагментарны. Было обнаружено некоторое число таблиц, но они разбиты. Считается, что Л. Боб Райф раскопал много табличек, сохранившихся в целости и сохранности, но он отказывается публиковать их или предоставить для изучения. Дошедшие до наших дней шумерские мифы также фрагментарны и носят странный характер. Лагос сравнивал их с горячечным воображением ребенка двух лет. Целые пласты их не поддаются переводу: знаки читаются и хорошо известны, но в целом они не говорят ничего, что имело бы смысл для современного рационального мышления.

— Как инструкции по программированию VCR.

— Налицо множество монотонных повторений. Также имеется значительное количество текстов, которые Лагос называл «Патриотизмом „Ротари-клуба“»: писцы превозносили сверхдобродетели своего родного города над каким-то другим городом.

— А что делает один шумерский город лучше, чем другой? Больший зиккурат? Лучшая футбольная команда?

— Лучшие ме.

— Что такое ме?

— Правила или принципы, контролирующие функционирование общества. Сродни своду законов, но на более фундаментальном уровне.

— Не понимаю.

— В том-то и дело. Шумерские мифы не «читабельны» и не «развлекательны» в том смысле, в каком поучительны или развлекательны мифы греков или иудеев. Их мифы отражают сознание, фундаментально отличное от нашего.

— Надо думать, если бы наша культура основывалась на шумерской, они показались бы нам более интересными, — говорит Хиро.

— На смену шумерским пришли аккадские мифы, которые в значительной степени основаны на своих предшественниках. Очевидно, что аккадские редакторы прошлись по шумерским мифам, выбросили странные (для нас) и непонятные части, а потом связали отдельные мифы в обширные эпосы, как, например, эпос о Гильгамеше. Аккадцы были семитами, дальними родственниками иудеев.

— А что могут сказать об Ашере аккадцы?

— В их культуре она известна как Иштар. Здесь Ашера — богиня эротики и плодовитости, но имеет также и разрушительный, мстительный аспект. В одном мифе Ашера насылает на Кирту, царя людей, ужасную болезнь. Излечить его может только Эль, царь богов. Эль наделяет неких лиц привилегией питаться молоком из грудей Ашеры. Эль и Ашера часто усыновляют человеческих детей и позволяют им питаться от груди Ашеры; в одном тексте сказано, что она выкормила семьдесят божественных сыновей.

— Распространяя свой вирус, — говорит Хиро. — Матери, больные СПИДом, способны передать вирус детям, которых кормят грудью. Но это ведь аккадская версия, так?

— Да, сэр.

— Я хочу услышать что-нибудь шумерское, даже если это непереводимо.

— Хотите узнать, как Ашера наслала болезнь на Энки?

— Валяй.

— Перевод этой истории зависит от ее интерпретации. Одни видят в ней миф об изгнании из Рая. Другие рассматривают ее как битву между мужским и женским началами или между огнем и землей. Третьи — как аллегорию плодородия. Это прочтение основано на интерпретации Бендта Альстера.

— Приму к сведению.

— Вкратце: Энки и Нинхурсаг — иными словами, Ашера, хотя в данной легенде она наделена и другими эпитетами, — живут на острове Тильмун. Тильмун чист, красив и светел, там нет болезней, люди не стареют, а хищные звери не охотятся. Но там нет воды. Поэтому Нинхурсаг умоляет Энки, являющегося в одной из своих ипостасей божеством вод, принести в Тильмун влагу. Он так и делает, мастурбируя среди ирригационных канав и заполняя их своей жизнетворной спермой, которая также названа «водой сердца». Одновременно он произносит нам-шуб, воспрещающий всем входить в эту область, поскольку не желает, чтобы кто-либо приближался к его сперме.

— Почему?

— В мифе об этом ничего не сказано.

— Значит, — задумчиво говорит Хиро, — он считал ее ценной, или опасной, или и то и другое.

— Теперь Тильмун стал еще прекраснее, чем прежде. Поля приносят изобильный урожай и так далее.

— Прошу прощения, а как функционировало шумерское сельское хозяйство? Постоянная ирригация?

— Они целиком и полностью от нее зависели.

— Значит, по этому мифу Энки ответственен за ирригацию полей своей «водой сердца».

— Да, Энки был богом вод.

— Ладно, продолжай.

— Но Нинхурсаг, Ашера, нарушила его приказ и, взяв сперму Энки, забеременела. Через девять дней беременности она родила — безболезненно — дочь Нинму. Нинму вышла на берег реки. Увидев ее, Энки распалился, перешел реку и совокупился с ней.

— С собственной дочерью?

— Да. Девять дней спустя она родила еще одну дочь, по имени Нинкурра, и все повторилось снова.

— И с Нинкурра Энки тоже совокуплялся?